...высечь на белом листе бумаги

"Письма о письме", Чарлз Буковски

Душа человека либо ее отсутствие будет видна по тому, что́ он сумеет высечь на белом листе бумаги.
Чарлз Буковски

И вновь я собираюсь накормить вас завтраками: это еще один свежепереведенный на русский сборник писем Буковски, составленный тематически, — это письма о писательстве во всех его видах. Книга эта увидит свет в некотором обозримом будущем, но ее все же придется чуточку подождать.

Писем Буковски писал много — и друзьям, и врагам, и издателям, и, позднее, своим переводчикам и агентам. В сборник попали письма с 1945 по 1993 год, и потому мы теперь можем подглядеть одним глазком за эволюцией взглядов Буковски на заданную тему. А взглядами своими Хэнк шумно и яростно делился, с очень разными респондентами, в разном тоне, но в пределах одного промежутка времени был, невзирая на разницу в тоне, очень последователен и целен — судя по его переписке. Впрочем, это не значит, что взгляды эти не претерпели изменений, пока Буковски взрослел/ матерел/ старел. Например, в 1960-м он ругательски ругает "Кантос" Паунда — в публичной критике, позднее не раз и не два полощет Эзре кости и в частной переписке (достается от Буковски и Одену, и Фросту, и Каммингзу, да и Вильяму нашему Шекспиру), но к 1990-м сообщает, что горд быть в одном учебном плане с Паундом и Оденом. Примерно тогда же, в письме редакторам одного небольшого литературного журнала, говорит, что слова Паунда, Элиота, Одена (и некоторых других) "прожигали бумагу", а их "стихи становились событиями, взрывами". Но следя за движением Буковски-писателя на ускоренной, по сути, промотке — за 50 лет Буковски написал даже на эту отдельную тему немало, однако читать чужие письма совсем не то же самое, что жить чужую жизнь, — очень наглядно можно увидеть, как меняется дерево сознания. Вернее, та его ветвь, которая посвящена писательству. Особенная удача для нас, читателей Буковски из его недожитого будущего, что это дерево сознания, на которое мы глядим, — Буковски: он легендарно прям, легендарно пьян и легендарно яростен. И настойчиво искренен, как обычно. Благодаря такому наблюдению за чужой эволюцией, понимаешь, что, да, это прилично и не ужасно — менять свои взгляды на что угодно, думать много раз об одном и том же и приходить к новым выводам. По крайней мере, Буковски себе это позволил. Важно, впрочем, в таком случае честно отдавать себе отчет: действительно ли мнение поменялось, или это "прогиб под изменчивый мир" (с), трусость или что-нибудь в этом роде. Буковски такое не одобрял.

Но это вторая часть пользы от этой книги. Первая, более прикладная — практически советы Буковски молодому бойцу, сиречь писателю. Чаще они высказаны в виде суждения о том или ином писателе, или тексте, или литературном явлении или процессе, которым Буковски был свидетель (или которые осмыслял); есть и публичные критические высказывания (или целые статьи), и приватная переписка. Попали в сборник и прямые рекомендации, хотя их немного. Смысл и прок от этих наставлений, в любом виде, будет лишь тем пишущим, кому мило и дорого явление под названием "Буковски", кто считает его хорошим писателем (т.е. писателем, которому есть что сказать и который распелся — нашел свой голос). Если вам Буковски как писатель не дорог, вторая часть пользы от этой книги все равно будет вашей. Мне Буковски дорог и по-человечески, и как писатель, и поэтому от этой книги я всю возможную пользу получила. Чего, конечно, желаю и вам — когда ЭКСМО ее выпустит.