Приключения Автора в стране мертвых

«Таинственное пламя царицы Лоаны», Умберто Эко

Миланский букинист-антиквар Джамбаттиста Бодони потерял память.

То есть как — память. Он помнит все, что когда-либо читал или смотрел, но не помнит ничего, что касалось бы его лично. Специальная форма амнезии.

Меня зовут Артур Гордон Пим, он может сказать.

Зовите меня Измаил, он может сказать. Эвклид написал «Начала». Элементарно, дорогой Уотсон, как десять негритят. Карл у Клары украл кораллы. Кораллы, Карл! Словом, всё не то. Ничто из этого не относится непосредственно к тому человеку, которым он когда-то был. Он, эрудит, может рассказать поболе, чем рядовой человек, но ни своего детства, ни имен своих жены и детей притом вспомнить не может. И что они у него вообще были — жена, дети. Детство. За этим он и отправляется в большой семейный дом в деревне Солара, где жил ребенком. Там, на забытом чердаке, он разыскивает книги, журналы и грампластинки, смотрит, слушает, ловит искры узнавания. Пытается то ли вдохновить того потерянного человека к жизни, то ли реконструировать его по косвенным признакам. Что он чувствовал? Что любил? Кого любил? И почему? Но все бессмысленно, он узнает, но не вспоминает. Он лепит модель мальчика, которым был, по гипсовой маске культуры, которая влияла на него в то время: радио, газеты, книги. Он пытается вычислить свой способ думать по стихам, которые остались — но они, увы, сплошь заимствованные. Как добросовестный исследователь литературы, он прослеживает корни этих заимствований и способ их организации. Вот какие сюжеты определили его способ воспринимать мир. Вот какие образы сформировали его сексуальность. Но все это ему не помогает. Его личность состоит из сложным образом перекомпонованных цитат, каждые элемент его самоопределения отсылает к смысловой сетке, созданной до него кеми-то, кто тоже опирался на такую же сетку... Но здесь больше нет того, кто удерживал все это вместе. Разве что на одно последнее мгновение. Автор умер, и здесь некого больше искать.