Страсть к другим глобусам, часть 1
Гепталогия о Гарри Поттере и Кощее Бессмертном, книги 1-4
Предуведомление: Линять в другие миры — традиция десятков поколений читателей, магов и сумасшедших (иногда это всё одно и то же). Совершенно не обязательно, чтобы так называемая реальность делалась какой-нибудь несносной, чтобы хотеть другую, хотя бы на время. Не собираюсь я тут картографировать и психологические чуланы и чердаки сознания, искать причины таких побегов: любое трезвомыслие все равно будет отсюда, из этой двумерной плоскости, а то, что творится в голове у странствующего читателя/мага/сумасшедшего все равно навеки одиноко и интимно — и не подлежит, если по-честному, никакому подлинному анализу.
Когда появился первый глобус Гарри Поттера, мне был 21 год, я уже выскочила за пределы потенциального гражданства на той планете, а сверх того случилось еще одна неприятность: вокруг Поттер-глобуса воцарилась истерика. А потом вышли фильмы. Всё против меня. С большей любовью я отношусь к мирам, где не очень натоптано. Звуки самого мира я, входя в него, могу регулировать, а вот гвалт, который там стоит из-за тысяч (сотен тысяч) фанатов, мешает мне быть там. Та же ерунда и с музыкой: я категорически не воспринимала "Битлз" лет до 25, пока не научилась — с усилием — абстрагироваться от уже давно сформированного общественного мнения. I love my worlds pristine. Ну хорошо, если не совсем уж в первозданном виде, то хоть не очень затисканном. С "Гарри Поттером" мне внутри себя уже ничего не поделать: первую книгу я прочитала в 2004 году на итальянском из практических соображений потренировать язык, далее посмотрела фильмы, а за остальное чтение села 10 дней назад. Большого труда мне стоит развидеть лица и жесты жителей планеты Поттер, подобранные директором по кастингу и художниками обложек. Эта планета к сему времени уже непоправимо заросла обожанием, и чтобы добыть себе туда какой-нибудь окольный ход через крапиву, приходится крутиться.
По существу: докладывать вам о том, как я хожу в Хогвартс по крапиве, я буду в два захода — сейчас по первым четырем книгам, и погодя — по остальным трем.
Эту большую историю, если вы, как и я, уже непоправимо пропитаны экранизацией, имеет смысл читать — помимо ее очевидной развлекательной и адреналиновой ценности — ради упражнения в пересоздании реальности. Всякую школьную классику обыкновенно перечитывают в зрелые годы, чтобы наконец понять ее, чтобы вытряхнуть из нее — и из себя — куриные кости догмы, гундеж (или сладкое пение) преподавателей литературы и вымыть привкус столовских щей, какой всегда остается от обязаловки. С литературными пространствами, залюбленными до синяков и мозолей, штука в некотором смысле похожая: их, предположим, не перечитываешь, а знакомишься впервые, но, тем не менее, над страницами курится коллективное программное отношение к происходящему, к героям, их поступкам, решениям и мыслям, а заодно и к автору и его литературному дару. Я, попутно искренне развлекаясь и увлекаясь, читаю "Гарри Поттера" и через вторую оптику — я пытаюсь смотреть на этот текст так, будто это присланная мне как издателю рукопись писателя-дебютанта, терра инкогнита. И через такую оптику мне в первых трех книгах, к примеру, гораздо интереснее этот мир вне действия, его история, в которой текущие события — эпизод, краткий и летучий. Лишь в четвертой книге герои, их слова и поступки делаются мне интересны, хоть и не в той же мере, что мир, в котором они действуют; произносимое и выполняемое мне как читателю нужно лишь для того и тогда, когда только так я вижу и слышу про этот мир еще что-то дополнительное. И да, я соотношусь с гражданами этого мира через него, а не наоборот. И вот такое смещение фокуса мне невероятно интересно прикладывать к пространству по эту сторону книг о Поттере, то есть к этой нашей с вами так называемой реальности, и тогда точка сборки смещается в неожиданную и удивительную сторону: ценность человеческого сознания — в том числе моего — делается следствием неисповедимого мира вокруг, его свойством, качеством. А привычно как раз обратное. И по одной этой причине я бы уже считала, что прикасаюсь к этим текстам не зря.