Издательство Додо Пресс: издаем что хотим

Голос Омара

Евгений Коган Постоянный букжокей ср, 2 сентября

С точки зрения воздуха, край земли всюду…

"Горизонты", Тимур Новиков, Иосиф Бродский

"Двадцать километров Невы в черте города, разделяющиеся в самом центре на двадцать пять больших и малых рукавов, обеспечивают городу такое водяное зеркало, что нарциссизм становится неизбежным…" – так написал в эссе "Путеводитель по переименованному городу" Иосиф Бродский, и эти его слова цитирует искусствовед Андрей Хлобыстин в предисловии к очень странной и, как оказалось, очень редкой книге "Горизонты".

"Горизонты" – тоненькая и очень важная для интересующихся поздней ленинградской культурой книжка. В ней художник Тимур Новиков (основатель петербургской Новой Академии изящных искусств и один из тех, кто определял художественную жизнь Ленинграда конца 1970-х и 1980-х годов) сформулировал важные постулаты своего видения живописи. "Современное искусство все чаще (мягко сказано) стремится к непонятности, - писал он в тексте "Объяснение художника Тимура Новикова" в 1989 году. - Сформировался образ "непонятого гения", зритель давно не задает художникам никаких вопросов, спасаясь от тотального непонимания единственным способом - умным лицом. Критика спасается от художников индульгенциями у "пап" - Гваттари, Бодрияра, Барта, Дерриды и многих других, придумавших для них такие слова, что действие их на читателя сравнимо с воздействием головы Медузы. Мои работы просты – они не загружены информацией, - отдых - вот, что я стараюсь дать зрителю…" И дальше, более конкретно: "Цветовая плоскость обозначает пространство определенного качества - земля, вода, воздух, космос. Наличие определяющего знака придает это качество пространству, причем, цвет освобожден от определяющих функций, что дает художнику неограниченную колористическую свободу. Например, помещение на зеленом фоне знака "корабль" позволяет прочитывать нам его как "море", знак "ель" превращает это же пространство в лес, "солнце" - в небо. Расположение знака на плоскости и его размер определяет объем изображенного пространства. Например, перемещая знак "ель" из верхней части картины в нижнюю, сохраняя при этом размеры знака, мы существенно увеличиваем объем изображенного пространства. Располагая линию горизонта посредине картины, мы направляем внимание зрителя вперед. Поднимая линию горизонта вверх, мы направляем внимание зрителя вниз. Опуская линию горизонта к нижней части картины, мы поднимаем глаза зрителя к небу…" Ну, и так далее. (Этот текст был написан в 1989 году для персональной выставки Новикова в Финляндии.)

А теперь – вот что:

Горизонт на бугре
не проронит о бегстве ни слова.
И порой на заре –
ни клочка от былого.
Предъявляя транзит,
только вечер вчерашний
торопливо скользит
над скворешней, над пашней.

Это – отрывок из стихотворения Иосифа Бродского, написанного в 1964 году. И оно здесь (и в книге "Горизонты") не случайно. Дело в том, что 17 сентября 1993 года в Амстердаме, после открытия выставки "Ретроспектива", состоялась (не первая) встреча поэта Иосифа Бродского и художника Тимура Новикова, которая в некоторых источниках носит название "Человек есть то, что он видит". И в этой беседе два определяющих для ленинградской культуры (здесь я пишу именно о ленинградской культуре, культура страны или мира – штука более сложная и для меня не очень постижимая) человека обнаружили удивительное взаимопонимание. Вот, например, небольшой отрывок этой беседы:

Иосиф Бродский: <…> Ваш город, стоящий на краю воды, как Нарцисс, устремлен в самосозерцание. Вы, внимательно вглядывающийся в него, не могли не заметить все те прекрасные архитектурные формы, которые наполняют его горизонт. Все значительные творцы, жившие в этом городе - от Ломоносова и Баратынского и до Мандельштама и Ахматовой - всегда неминуемо обращались к классицизму. Город заставляет заботиться о форме. И даже житель нашего с Вами родного Литейного проспекта не был обделен творениями Кваренги и Росси. Но формы, которые я вижу в этой работе, напоминают мне другое сооружение на нашей улице - дом по известному адресу: Литейный, 4, здание в стиле позднего конструктивизма 30-х годов.

Тимур Новиков: Ваше наблюдение удивительно верно. Дело в том, что я родился на Литейном проспекте в доме 60, где живу и ныне. Рядом с моим домом целых два сооружения Кваренги. Возле Вашего дома на углу Литейного и Пестеля - Спасо-Преображенский собор Василия Стасова, шедевр русского классицизма. Но с начала 70-х годов до 1987 года я жил на углу Литейного и улицы Воинова, как раз напротив здания на Литейном, 4. И все годы, пока я жил рядом с этим зданием, я был художником-модернистом. В этом доме жил также известный поэт Леонид Аронзон. Я до сих пор помню день его похорон в нашем дворе.

Иосиф Бродский: Я помню этот двор. И это большое конструктивистское здание, громада, нависающая над ним гигантским айсбергом. Казалось, оно вот-вот надвинется всей массой и поглотит этот маленький изящный дворик, кажется, он был украшен сталинскими вазами с фигурами и гирляндами цветов.

Тимур Новиков: Да, да, это мой двор, я прожил в нем до 1987 года, и в нем была сосредоточена почти вся авангардистская жизнь Ленинграда 80-х годов. Как только я уехал из этого дома и вернулся обратно в дом, где до меня жил Салтыков-Щедрин, а затем Победоносцев, я как очнулся: во мне возродилась любовь к классике и уважение к традиции. Я вернулся в дом, стоящий у комплекса Мариинской больницы Джакомо Кваренги.

Иосиф Бродский: Дом Салтыкова-Щедрина? Знаю этот дом - напротив "Букиниста". Но в том же доме, насколько помню, Ленин принял решение издавать газету "Искра"?

Тимур Новиков: Да, это было как раз в той части дома, где теперь живу я…

Иосиф Бродский и Тимур Новиков, при всех поверхностных различиях их творческих устремлений, образов жизни и при всей разнице того, как они воспринимали окружающий мир и как окружающий мир воспринимал их, вдруг оказались тесно связанными, близкими и понятными друг другу. "С точки зрения воздуха, край земли всюду…" – иногда кажется, что Тимур Новиков рисовал именно эту строчку Иосифа Бродского. Мне очень нравятся такие сближения.

Или, как писал Бродский в 1984 году в стихотворении "В горах" (и этот отрывок тоже есть в книжке "Горизонты"):

Снятой комнаты квадрат.
Покрывало из холста.
Геометрия утрат,
как безумие, проста.