Нет никого страннее

Миранда Джулай, "Нет никого своее"

Чем больше узнаешь об отношениях людей со своим телом и с другими людьми, тем ярче понимаешь: понятие нормальности — это конструкт, существующий для того, чтобы делать нашу жизнь насквозь несчастной, пока мы подростки, и ненароком отравлять тихие вечера взрослым.

У тебя всё не как у людей. У людей всё нормально. У нормальных людей нормально всё. Они не совершают странных поступков. Они не испытывают странных чувств. У них не бывает странных мыслей. Таких, знаете, не в шутку, на самом деле странных, от которых всем, кто об этом узнаёт, становится, как минимум, неловко и неуютно. (Никто никогда не узнает.) Есть набор определенных образов, которым они соответствуют, все, все более или менее соответствуют. Все, кроме тебя.

Если твоя отчужденность чувством собственной беспрецедентной неправильности позволит тебе завести близких друзей (а им, в свою очередь, их — завести тебя), ты узнаешь, что нормальность в привычном консенсусном понимании — скорее, редкое исключение. Ты удивишься, сколько людей живут, скрывая что-то втайне, что-то неловкое и постыдное.

Таковы герои рассказов Миранды: странненькие. Это как целая толпа близких друзей, которые бы вдруг поверили тебе свои неловкие, дурацкие, болезненные секреты. И ты вдруг оказываешься посреди целого сияющего спектра видов человеческой неправильности, просто один из этих фриков, свихнутых, недоделанных — один из рода людей, и ты вдруг можешь почувствовать себя в нем своим.