На овец? Охотно!

"Охота на овец", Харуки Мураками

Мне нравятся самостоятельные реальности в виде книг. Мне нравятся реальности, заплетающиеся вокруг реальностей в виде книг. Мне нравятся реальности, начинающие существовать в реальности, когда прочитаешь книгу, которая самостоятельная реальность. Мураками — абсолютный генератор реальностей. По-моему, это у него у первого — в "Охоте на овец" — я с такой ясностью ощутила, что достаточно накренить наблюдаемое градуса на два-три и в этом положении стойко удерживать, и всё, всё! Оба-на — новая, новехонькая реальность. Хотя, казалось бы, все в ней как у нас, только... не перпендикулярное.

Совершенно без толку — как в случае любой отдельной книжной действительности, упакованной исчерпывающе, чтобы клин было некуда вбить, — пересказывать содержание романа "Охота на овец". Как бы детектив? Эдак авантюра? В некотором смысле драма маленького человека? Да тьфу совсем. Ерунда. Это другая планета — Япония. Это другая планета — язык Мураками. Это другая планета — культура людей, живущих на острове, у которых своя миру равная мифология. И все это — в современном нетолстом романе "Охота на овец".

Совершенно плевать, "большая" это литература или размера "М". Как раз тот случай, когда размер не имеет значения. Это сдвиг точки сборки — элегантный, точный, как в часах, которые пересобрали, а они все равно часы, а не, скажем, счетчик Гейгера, но не время они показывают, ой не время. И лучше я вам про эту книгу расскажу реальность, которая сплелась благодаря ее реальности.

10 лет назад я познакомилась с одним очень молодым человеком. Его привел со мной работать другой молодой человек, взявшийся совершенно из ниоткуда, в свою очередь. Так вот, этот первый очень-молчел сразу сказал мне, что он со школы читает один роман и сильно от него таращится. "Охота на овец" называется. Японский. А в те поры японская литература была фетиш, мода и гул во всех трубах. Показывает убитый экземпляр, выпущенный "Иностранкой", в мягком переплете. На зеленой обложке — молодой человек с мухобойкой (с теннисной ракеткой, на самом деле, но это несущественно). У книги вид, как будто по ней молилось не одно поколение бойскаутов с фонариками под одеялом по ночам в сыром нездоровом климате. Мы, говорит мне молчел, ее по очереди читали, все прогрессивные молчелы в моем окружении. А перевел ее, говорит молчел и благоговейно переходит на шепот, великий Дмитрий Коваленин, вождь и мозг всех прогрессивных молчелов.

Я, конечно, немедленно устыдилась и принялась читать. О! О-о-о! было мне. И дело не в том, что я тоже ощутила себя прогрессивным молчелом, а в том, что такое удивительное литературное переживание перепало мне впервые. [Здесь монтажная склейка и титр "Прошло 6 лет".]

Владивосток. Квартира одного друга моего мужа. Мы навещаем Дмитрия Коваленина, тоже друга моего мужа, который в адской запарке, куря и накачивая себя кофейным чифирем, переводит очередной роман Мураками.

[Митя, этим текстом я желаю передать тебе привет от всех прогрессивных молчелов. Благодаря твоей "Охоте на овец" и у меня тоже сместилась куда надо точка сборки.]

Юноши, если вы не читали Мураками, начинайте с "Охоты". Взрослейшины, если вы не читали "Охоту", я ничего не понимаю.