Врач от Бога

"Я полюбил страдание", Святитель Лука Крымский

На прошлой неделе был день памяти святителя Луки, архиепископа Крымского (в миру Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого). К счастью, за последние несколько лет воспоминания этого... написал было "замечательного человека", потом чуть было не написал: "удивительного архиерея", потом понял, что эти определения – невероятно банальны, ежели их применять к святителю Луке – многократно переиздавались. Я же читал о нем (и какие-то куски из его мемуаров) еще тогда, когда он не был канонизирован (хоть и был почитаем), и почти ничего официально о нем не писалось и не печаталось.

Если бы стояла задача святителя отрекламировать, то лучшим слоганом было б: "единственный святой – лауреат Сталинской премии". Но святых рекламировать не принято. А жаль, потому что стоит иной раз напомнить, что в православной церкви (точнее, даже именно в официозном, прогосударственном институте под названием РПЦ) достойных и мужественных – было много, да и сейчас – они есть. Кто не знает – Валентин Войно-Ясенецкий был параллельно сверхвыдающимся и практикующим медиком, автором эпохальных "Очерков гнойной хирургии" – и монахом (а впоследствии архиепископом) Лукой – не тайно-катакомбным, а вполне показательным таким, в рясе и с прочими атрибутами. И это – во времена совершенно живодерские. Конечно, его не только сталинскими премиями баловали – он больше десяти лет провел в тюрьмах и ссылках, да и вообще к вершинам церковной власти не особенно рвался – а просто помогал людям: одним – физически, другим – духовно. В начале войны, находясь в ссылке, написал Калинину письмо с просьбой отправить его либо на фронт, либо в военный госпиталь, обязуясь по окончании вернуться на место поселения и доотмотать срок. Просьбу удовлетворили – слишком полезный был архиерей... ой, то есть, хирург. Кстати, архиепископом его назначили (что уникально и удивительно) в том числе и за героические медицинские заслуги: за возвращение к жизни и в строй нескольких сотен воинов. Человеком, судя по всему, был довольно жестким и не особо смиренным – плохо поющих девушек в цветных колпаках, думаю, лично и без церемоний выгнал бы с амвона, но в НКВД, как якобы оскорбленный в своих чувствах, конечно же, не сдал бы. На премию ни квартиры, ни брегета не купил – раздал нуждающимся (в основном детям – жертвам войны) довольно быстро и совершенно без сомнений. Потому что... ну, потому что святой был человек.

Во время одного из публичных антирелигиозных диспутов на идиотский вопрос оппонента, как это он в Бога верит, если ни разу его не видел, произнес замечательную фразу, которую жизнь заставляет вспоминать чуть ли не ежедневно (цитирую по памяти): “Я много раз делал трепанацию черепа и ни разу не видел там ума”.