Так то пусть конь
"Любовник Большой Медведицы", Сергей Песецкий
Сергей Песецкий родился в 1901 году, 1 апреля, и ему очень подходит это число: вся его жизнь похожа на обман, розыгрыш, и я до сих пор не могу поверить, что сведения о нем, которые присутствуют в открытом доступе, например, в Сети, соответствуют действительности. Ну, смотрите: согласно "Википедии", он был незаконнорожденным ребенком "обедневшего русифицированного польского шляхтича и белорусской крестьянки". В его родном доме разговаривали по-русски. После революции он присоединился к белорусскому антисоветскому движению "Зеленый дуб", а в 1921 году к Литовско-белорусской дивизии польского войска. Потом переехал в Раков и стал контрабандистом и, одновременно, агентом польской разведки. В 1927 году его осудили за разбой на 15 лет. Отсидев семь из них, Песецкий начал писать. Первым делом он написал роман "Пятый этап", который был конфискован. А потом пришла пора "Любовника Большой Медведицы", едва ли не самой известной его книги, и эта книга непостижимым образом была опубликована. Самого же Песецкого, больного туберкулезом, в связи с этим досрочно освободили из тюрьмы. Во время Второй мировой войны он сражался в рядах Армии Крайовой, воюя одновременно и против немецких, и против советских войск, входил в Сопротивление. В 1946 году эмигрировал и, по некоторым данным, еще долго работал на несколько разведок. Умер он в 1964 году, похоронен в Великобритании. Можно перевести дух.
Понятно, что человека с такой биографией при советской власти не печатали. Четыре его книги, в том числе "Любовника Большой Медведицы", издали по-русски в Белоруссии в прошлом году. Не уверен, что его книги можно купить в России, но в Белоруссии они есть, - значит, все желающие могут их прочитать. А прочитать их стоит.
И тут важно понимать, что перед нами – не высокая литература, а настоящий палп, чтиво (обложки, кстати, соответствуют). Так, в "Любовнике Большой Медведицы", явно автобиографическом романе, речь идет об упомянутом выше довоенном Ракове, который был столицей контрабандистов. Его герои, в том числе и "автор", на протяжении всей книги ходят через границу, пьют очень много водки, занимаются сексом с местными красотками, устраивают гулянки, которым позавидовал бы Беня Крик, и иногда стреляют – то в пограничников, то в своих коллег, которые нарушают неписанный кодекс. На этом все – никакой морали, просто жизнь на грани. К тому же, написан "Любовник…" человеком, который не очень владеет литературным языком, но очень хочет писать: он намечает характеры и подробности пунктиром, а потом вдруг срывается на слишком простые и слишком банальные описания и с умным видом транслирует прописные истины (возможно, конечно, это огрехи перевода, но мне все же кажется, что таков авторский язык). Однако "Любовник…" – книга в своем роде уникальная и совершенно необходимая для чтения всем, кто хотя бы чуть-чуть интересуется предвоенной историей, филологией и прочим. Песецкий здесь походя дает подробнейшее описание жизни и работы белорусских контрабандистов того времени (например, он пишет о том, что через границу предпочитали ходить без оружия: пойманных с оружием пограничники считали за шпионов). Отдельное счастье – описание выходной одежды этих парней, в которой они щеголяли в городе в особо солнечные дни, и их попоек-вечеринок. И, наконец, "Любовник Большой медведицы" – это занимательная зарисовка о языках: в контрабандистском Ракове действовали поляки, белорусы, русские, евреи, литовцы и так далее, и их язык наполнен какими-то аутентичными рюшками и оборотами, которые почти не теряются в переводе: "Работать? Так то пусть конь".
Аналогично, к слову, дела обстоят и с трилогией "Человек, превращенный в волка" – "К чести организации" – "Вавилонская башня". В ее центре – рисковый, "фартовый" человек, сражающийся за свою страну с оккупантами – и немцами, и большевиками, а обилие прописных истин сочетается с приключенческим сюжетом и кучей исторических подробностей о предвоенном и военном Вильно и окрестностях, об Армии Крайовой, о Сопротивлении в частности и подполье вообще. Увлекательное, короче, чтение.
И все равно поверить в то, что этот человек на самом деле существовал, сложно, - слишком многое в его судьбе похоже на эпизоды из авантюрного романа, на смесь Бабеля и Ежи Косинского. А его герои напоминают то героев Флеминга, то людей без имени из спагетти-вестернов Серджио Леоне.
Сергей Песецкий написал 12 романов и бессчетное количество малой прозы. Все эти тексты еще ждут своих переводчиков.