Как правильно запрягать лошадь священнику в Казахстане

"Ложится мгла на старые ступени", Александр Чудаков

Когда эта книжка вышла впервые в 2001 году, ее как-то не особо заметили (и я, каюсь, тоже – ну, не обратили критики ничьего на нее внимания, и зря). А когда книжке спустя лет десять дали “Русского Букера [аж] десятилетия”, то все совершенно оправданно бросились ее читать. А потом снова подзабыли, и снова зря: она совершенно отдельная в ряду... Нет, не особенно-то и понятно: в какой ряд ее ставить – это не совсем мемуары, хотя автобиографичность там имитирована невероятно убедительно, это не обличительно-историческая проза, хотя там хватает описаний чудовищных несправедливостей сталинских времен, но и в принадлежности к отстраненно-изящной словесности книжку тоже не упрекнешь.

Ну, вот эта особняковость и формирует ту причину, по которой ее надо читать. Серьезный специалист по Чехову (и по русской литературе вообще) Чудаков, насколько мне известно, ничего фабульно-придуманного больше и не написал. Но идею именно этого романа он вынашивал аж с ранней юности и довыносил роман, и донес его до нас совсем незадолго до своей неожиданной смерти в 2005-м.
Сюжет романа (если это можно назвать сюжетом) – это жизнь деда автора (и не столь важно: настоящего или нет), который было собрался стать священником, но скрылся от репрессий, отправив себя в самоссылку в Казахстан, где и жил скромным патриархом, умея почти всё ремесленно-крестьянско-хозяйственное, необходимое для жизни, делать самостоятельно. И вот эти умения описаны Чудаковым не просто со знанием, переданным ему [его герою] дедом, но и с трепетным вниманием и даже более того – с любовью. Насколько это может пригодиться нынешнему читателю в практическом смысле – совершенно не важно. Важно, что эти тщательные рассказы формируют особенную атмосферу, которой теперь уж и не подышать, даже забравшись в какие-нибудь степи.
Ну, есть там и ирония, и беглость слога (при сохранении глубины смысла), есть там не только не напрягающая, но, возможно, и способствующая удовольствию разорванность на легко воспринимаемые клочочки-фрагментики – и не знаю, что тут важнее: стиль и слово, смысл и посыл?.. Да и был ли посыл в нынешней его реинкарнации в виде понятия “message” – тоже не знаю. Просто это легкое, но сильное, талантливое, но не обременительное, эпическое, но не мучительное рассказывание о сложной и страшноватой жизни – надо и нетрудно пропустить через себя.