Боюсь тебя, Родина

"Время секонд хэнд", Светлана Алексиевич

Есть немало людей, которые умеют рекомендовать такие книги другим людям. Я не умею. Это тяжелое, горячечное чтение. От него делается трудно и сумрачно. Любое честное чтение — труд, а такое — прямо пахота. Книга Светланы Алексиевич — блистательная, на мои ухо, глаз и мозг, эссеистика, богатая на стили и формы, на слух и зрение, на способность преданно записывать за живыми людьми, не вмешиваясь, не судя, не оценивая, — давая сказать.

Советские и постсоветские дети читают эту книгу очень по-разному, мне кажется. Да-да, я знаю, что это часть цикла книг, эта — последняя в цикле. И Светлана в послесловии сообщает, что о любви и смерти — т.е. о том, что дальше, — расскажет в следующих книгах. А пока есть оно, время секонд хэнд, то, что досталось нам, обитателям "после 1991-го". Донашивать прежде пошитую жизнь до полной ее физической негодности. А в наших климатах эта одежда уже давно не то что не радует — ни красоты, ни сугреву от нее.

Жутко, страшно, больно это читать. Совершенных откровений я не ожидала (и не получила), скорее набралось сколько-то подтверждений уже читанному и усвоенному: нас, советских людей, родили сюда с целью (по умолчанию) героически умирать, а не жить. Что никакой смысл существования, кроме преодоления и превозмогания, не тянет на смысл. Что "боги мелочей" тянут на богов только в порядке краткой интермедии между трагическими актами. Алексиевич удается воздерживаться от патетики, любого цвета, в любую сторону, и за это я ей как читатель неимоверно признательна. Она — почти "честный свидетель", в белой тоге, по Хайнлайну. Она ухитряется не отнять надежду — но и не подарить ее. От этого все же мне мнится просвет между облаков. И именно поэтому я рискую рекомендовать эту книгу.