You don’t have to be illegal to be an outlaw

"Трикстер, Гермес, Джокер", Джим Додж

Это супер-роман о супраментальном. Это идеальный роман идей. Пинчон назвал его «изгойским эпосом», и это недомолвка столетия — по крайней мере, второй половины прошлого века. Потому что это намного больше и алхимического триллера, и квеста поперек Америки, из которого о жизни вообще — не только в Америке — можно узнать намного больше, чем из многих томов. В нем есть все, что нужно для умеющего читать.

Если «Трилогия общественных работ» Мэтта Раффа — «Пинчон для нищих», то «Каменная росстань» (очень, очень условная версия названия) — «Пинчон-light». Весь этот роман располагается в воображаемом пространстве Пинчона, и с него можно начинать вхождение в эту вселенную тем, кто пытлив, но не очень обучен; а подарков внутри этого мира можно собрать неисчислимо, было бы желание. Додж дает нам некоторый ключ — очень доступный, надо сказать, обманчиво простой и легкий для понимания — к этому миру.

А ключ к этому роману дает Пинчон в своем известном предисловии (и этим, среди многого прочего, книга тоже ценна). В нем ТРП яснее некуда излагает некоторые основные элементы своего мировоззрения — от луддизма до активного сопротивления Системе, от идеального анархизма до трансценденции. Иногда роман Доджа читается натурально как топографическая карта к романам Пинчона — «Винляндии», «Against the Day», над которым Пинчон примерно тогда же и работал, когда писал это предисловие, и далее, ко «Внутреннему пороку» и «Bleeding Edge». У Доджа весь спектр «изгойской Америки», того континента, что залегает глубоко внутри видимой культуры: анархистский фронтир (AtD) перетекает в цифровой Дикий Запад (ВЕ, хотя роман Доджа подчеркнуто аналогов, как «Винляндия») через движение (ВП) как один из принципов противостояния Системе и подрыва ее, из которого может прорасти некая новая (хотя на самом деле хорошо забытая старая) форма самоорганизации людей, идеальное братство, «Альянс магов и отщепенцев», а оттуда уже рукой подать до преодоления себя и выхода к иным планам бытия. Сумеречная зона, интерфейс тут тоже вполне пинчоновский — это «Радуга тяготения» в пространстве «Винляндии», где нет четкого деления на черное и белое, предательство и милость. Где каждый за себя у себя в голове. Где до всего нужно доходить своим умом, не поможет никто. 

Я по необходимости упрощаю, но одно из наставлений этой книги — в том, что у подлинно осознающего себя существа нет иного выбора, оно может существовать лишь вне Системы. В Системе живет только скот. Она и предназначена для загона скота. Роман Доджа, среди много прочего, — об осознании, о том, как становятся персонажами Пинчона. Ленитроп и Дэниэл Пирс (заметим эти прекрасные инициалы, DP — перемещенное лицо) растворяются в воображаемом пространстве — реализуют себя — различными способами, но Система оказывается в дураках. И если ты нихуя не понял здесь, это значит, что ты душевно здоров. Это значит, что с этой точки неплохо опять начать сходить с ума. В этом наша единственная великая надежда.

Роман Доджа — важный элемент той металитературы, которая сама себя пишет в головах читателей, и важная часть системы опорных сигналов, которая подводит человека к осознанности. Это еще один «роман, создающий ценности». Без него нам никак. И опять — хотелось бы верить, что его издательская судьба на русском еще не окончена.