Тогда и только тогда, или Детский восторг узнавания

"Математика. 50 идей, о которых нужно знать", Тони Крилли

"Есть у пациента корь, если у него сыпь? Будет ли у пациента сыпь, если у него корь?"
Иллюстрируя теорию преп. Байеса

Да, эту книгу я сама пекла переводила. Ну и пусть. Даже если б нет, она все равно мне бы а) занадобилась, б) понравилась, потому что Перельмана я читала маленькой, а занимательной математики много не бывает.

Да, это детский сад — читать про науку в фасоне "для чайников" и радоваться, что все слова из нее помнишь (не всегда помнишь, правда, что они означают, но это легко починить).

Да, это все аккумуляция церебральных погремушек (двойной тор — это ориентированная сфера с двумя ручками).

Но чтение простых книг про математику дарует уникальное, ни на что не похожее ощущение экскурсии в мир, где законы не только есть — они действуют, всегда, невзирая на лица, где понимание гарантирует порядок и предсказуемость, где вечный незыблемый мир и запредельная, неземная красота космоса чистых абстракций. Погрузиться на неделю в математический способ думать — как сунуть голову в отдельную реальность, свободную от любых этических дилемм, двусмысленностей и смутной логики. Это такое подразделение рая — для головастиков.

Мне никогда не быть математиком — задача так никогда не ставилась и, думаю, не поставится и далее. Да и большинству из вас, подозреваю, тоже. Но есть книги, которые и в самом конченом моралисте и гуманитарии разбудят тоску и ностальгию по безупречности, непротиворечивости, совершенству форм и образов, в каких живут профессиональные высокие математики. 

Если и может быть у вселенной единый язык, он — математика, не физика, не химия и уж точно не литература. Мне кажется, боги, отрясая прах этого мира со своих велюровых штиблетов, случайно выронили математику — единственный поэтический поток, не зависящий от смотрящего в него, от ретранслирующего его. Незамутняемый, неизменный, данный.

"Математика" из серии "50 идей" — перо из хвоста этой невозможной птицы, и я с наслаждением крутила его на солнце, смотрела, как падает сквозь него свет в мое изнуренное дуальностью сознание. Я читала стихи, писанные великими математиками, разглядывала графические проекции фантомов их мыслей, и была мне чистая холодная радость.