Издательство Додо Пресс: издаем что хотим

Голос Омара

Шаши Мартынова Постоянный букжокей сб, 12 июля

Зеленые женщины любого возраста

"Все это очень странно", Келли Линк

Мир — опасное место, тут уйма людей, которые не доверяют друг другу. Вот поэтому я и сижу тут, на дереве.
Келли Линк

Мне, в общем, нравится, когда писатель меня попугивает, но желательно, чтобы его чудовища, истекая неприятными слюнями или, допустим, топоча недвусмысленно, угрожая всяким симпатичным персонажам кошмарной кончиной при отягчающих обстоятельствах, все-таки имели сложную душевную организацию. Келли Линк пишет довольно леденящие мою душу истории, и там непременно случается что-нибудь затейливо неприглядное, однако разговаривает с нами автор — застенчиво, местами насупленно — совсем не о бессмысленных жестокостях живых и нежити.

Американка Келли Линк, которую формально можно числить по разряду фэнтезийщиков (и да, я бы сказала, гейманолюбам она показана с руками и ногами), вообще-то рассказывает вполне европейские по своей сложной многозеркальной зарефлексированности «сказки», где все было бы пронзительно, беспросветно грустно, если бы не неукротимый, головокружительный абсурд ситуаций и подлинно детская невозмутимость по отношению к ним. Моя любимая история – «Дьявол и танцовщица из группы поддержки». Я, признаться, читая сперва в оригинале, только к середине врубилась, что автор докладывает мне происходящее, поменяв местами причину действия и его следствие, т.е. задом наперед (сначала, скажем, швабра падает, а потом только в нее запускают фонариком). Этого эксперимента, в общем, было бы уже достаточно, чтоб стало интересно играть в эти веревочки, но Линк насовала внутрь еще и вложенных — матрешкой! — новелл, от чего мой читательский вестибулярный аппарат впал в нарративное опьянение. Внутри этой матрешки обнаружилась история про зеленых женщин, трансценденцию и глубокое одиночество мужчины.

А есть еще бабушкин ридикюль, в котором живет целая народность со своей сложной мифологией, и адская собака, и телесериал про волшебную библиотеку, в которой герои, кажется, если умирают на экране, то умирают взаправду актеры, которые их играют. И Герда, которая стоптала сто железных башмаков, чтобы сказать Каю, насколько он ей безразличен.

Ну и да — чудовища в неприятных слюнях, но со сложной — чудесной — душевной организацией.