Издательство Додо Пресс: издаем что хотим

Голос Омара

Шаши Мартынова Постоянный букжокей сб, 14 июня

Страшно просто. Страшно. Просто.

"Нет никого своее", Миранда Джулай

Миранда Джулай — из категории странных дюймовочек, которых боишься дважды: один раз — прибить неловким словом, второй — прибиться ею. Она возмутительно непонимабельная, как оранжерейное дерево с латинским названием. Свой сайт она полностью сделала на полароидных снимках плиты, на которой последовательно писала фломастером и стирала всякие данные своей биографии. Постепенно плита изгадилась, и Миранда продолжила на холодильнике. It's a difficult horse (с), словом.

Вообще-то она киношник и художник перфоманса, выдумывает и снимает фестивальное кино, короткие и длинные фильмы, и все время что-нибудь эдакое отмачивает в интернете. Но в середине нулевых у нее вышел сборник рассказов, от которых остается ощущение, как от держания в ладони редкой саблезубой бабочки: красивое, хрупкое, диковинное и с виду невероятно, запредельно простое, но с каждой следующей страницей ждешь, что сейчас она тебя тяпнет. Довольно бестолковый вопрос, и тогда, и сейчас болтающийся у меня в читательской голове: это правда так пронзительно или она придуривается? Но это примерно то же самое, что спрашивать себя, мучает ли меня запах сирени, или это куст в окне что-то такое из себя строит?

Миранда неприятна в своей адской уязвимости, в мучительной нелепости своих персонажей, они все сломанные — и при этом целые в том смысле, что не вынуть из них лопнувшее колесико, оно там в них куда-то закатывается за тонкий кишечник и царапает, царапает и их, и меня. И вот скажешь — это рассказ про несостоявшуюся любовь и лесбиянок, а это про старость, немощь и плавание на линолеуме, а это про бесприютность, ненужность и дурацкие подушки, и все эти "про" получаются какая-то киянка. Эти тексты — упражнение на соучастие, специальная такая лупа, в которую видны великолепные руины внутри людей, и ни материалов кладки, ни времени постройки не опознать, а только паутину трещин и всякую зелень, что торчит во все стороны.

"Нет никого своее" — это такое ваби-саби, простая затейливость смертности всего. Это очень простые тексты. Очень-очень. Как детские истории, которые взрослые потом несут к психотерапевтам, а дети просто сказывают шепотом, вращая глазами и ничего-ничего не оценивая. Жуткие истории. Страшно простые. А вы уж сами решайте, придуривается она или нет. Если это имеет значение.