Что на самом деле написано

"Парфюмер", Патрик Зюскинд

Один прекрасный человек, из числа моих любимых собеседников, когда речь зашла о "Парфюмере", посетовал на финал: дескать, Гренуя не казнили, он умер, как хотел, а это несправедливо, — дальше не очень помню, потому что меня буквально молнией шарахнуло. Дошло вдруг, что нормальные (в хорошем, а не в пренебрежительном смысле) люди, наверное, могут воспринимать Гренуя не как положительного героя, а как-то иначе, и почти сразу стало понятно, почему так — ну да, действительно, все верно. И какой же я все-таки феерический монстр — для меня-то Гренуй один из самых родных литературных персонажей (ну, то есть, в десятку все-таки не войдет, а в двадцатку — пожалуй). И "Парфюмер" для меня, в первую очередь, повесть о настоящем человеке — настоящем художнике, конечно. Потому что как художник Гренуй практически безупречен и все делает правильно — насколько может. И получает как настоящий художник по заслугам, без скидок, то есть, по справедливости, и финал, таким образом, прекрасен и оптимистичен.

И — тут же делается очень смешно — если так, что, интересно, я читаю все эти годы вместо того, что на самом деле написано?

И, если уж на то пошло, что я пишу?

Вот то-то и оно.